Отдельно следует упомянуть сказки Александра Сергеевича Пушкина. Известно, что поэт писал эти произведения уже во взрослом возрасте, после очередной ссылки, проведённой в своём имении, под Псковом. Источником его вдохновения служили рассказы няни, Арины Родионовны. Известно письмо Пушкина этого периода, своему брату Льву, в котором он восторженно описывает нянины сказки. Поэт записывал их в черновики (которые сохранились) а потом писал стихи на основе своих записей. Практически все эти, положенные в стихотворную форму, сказки содержат образ моря. А в некоторых из них, море выступает важнейшей составной среды, в которой разворачиваются события.

Судите сами:

"Сказка о попе и работнике его Балде!" Не многие об этом задумываются, но Балда ходил пугать чертей на море! Это были морские черти. Они жили не в озере, и не в речке, и даже не в болоте - а именно в море!

"Сказка о рыбаке и рыбке". Тут, что называется, комментарии излишни. Единственное, что стоит отметить, что наиболее близким аналогом этой сказки, является сказка Братьев Гримм о волшебной камбале, которая была записана ими в немецкой тогда Померании. При этом, в черновиках Пушкина, есть вариант, в котором бабка, в одном из своих желаний, хотела стать "Папой Римской" - что говорит о не православной принадлежности людей, изначально рассказывавших эту сказку. И кстати говоря, если сказка о Балде появилась в их же среде - получается, что и поп на которого работал Балда, изначально мог быть совсем не православного вероисповедания, хотя сейчас стереотипным является именно это представление.

Рисунок Н.М. Кочергина
Другие упоминания папы римского в русском фольклоре связаны с описанием Священного острова из знаменитого собрания северных мистических текстов, известного как Голубиная Книга:

Сиред моря сиред Кияни
Выходила церковь божественная
Самого Клима попа рымского:
По том моря всем морям мати.

Другой вариант:

Окиян-море – всем морям отец:
Среди моря выходила церковь,
Выходила церковь – вся соборная,
Со святым Климентом, папой Римским.

Ещё вариант:

Посреди моря Океанского
Выходила церковь соборная,
Соборная, богомольная,
Святого Климента попа Римаского:
На церкви главы мраморные,
На главах кресты золотые.
Из той из церкви из соборной,
Из соборной, из богомольной,
Выходила Царица небесная;
Из Океан-море она омывалася;
На собор-церковь она Богу молилася:
От того Океан всем морям мати.

Так что, как видите - для русских, личность папы римского была вполне естественной. На Руси почитался Климент I (I в. н.э. римский папа - мученик). Но возможно, в этих северных стихах, мы видим следы нашей изначальной связи с землями, которые при христианизации попали под юрисдикцию Святого Престола. Я бы не исключал, что здесь идёт речь о Клименте III (1187-1191) при котором осуществлялась христианизация Рюгена и соседних земель балтийских славян, воспоминания о котором, уже на Руси могли наложиться на образ почитавшегося здесь Климента I.

Но вернёмся к сказкам Пушкина.

В "Сказке о золотом петушке" одни из соседей славного царя Дадона, которым он смело наносил по молодости обиды, нападали на его царство с моря - некие "лихие гости". Кстати, петушки на шпилях церквей присутствуют по всей Южной Балтике, и оттуда вместе с немцами попали в Восточную Прибалтику, например, в Ригу.

Далее, поэма "Руслан и Людмила" - содержит неоднократные упоминания моря. Но я хочу напомнить её вступление, которое является, по сути самостоятельным произведением. И это знаменитый стих "У Лукоморья дуб зелёный". Некоторое время назад, я попробовал рассмотреть его отдельно, здесь же отмечу, что "лукоморье", это по-видимому, дугообразный морской залив, что-то типа бухты. А упомянутое в стихотворении конкретное Лукоморье предстаёт перед нами как, ни много ни мало - мистический центр Руси, место воплощения самого русского духа! Вот так вот! И это всё опять на берегу моря.

Ещё одной, важнейшей сказкой из данного цикла, безусловно, является "Сказка о Царе Салтане", или, если привести полный вариант её наименования, "Сказка о Царе Салтане, о сыне его славном и могучем богатыре Князе Гвидоне Салтановиче и о прекрасной царевне Лебеди." В ней море, безусловно, является важнейшим элементом, на котором построено всё повествование. Недруги, посадив царевича Гвидона с матерью в бочку бросают их в Синее моря. (Как и Емелю, с царской дочкой). Волна выбрасывает ту бочку на остров, на котором до того рос лишь дубок единый. Этот остров - тот самый "Буян", который, сам по себе, является важнейшей, краеугольной частью русского эпоса, мистическим центром мира, вселенной, а также, основой русского государства. У русских не счесть числа всевозможных сказок, песен, заговоров, пословиц - в которых упоминается этот остров посреди моря, или океана. Далее на острове возникает прекрасный город и государство, которое активно ведёт международную торговлю по морю. На нём сосредоточенны всевозможные чудеса. В частности, он охраняется морскими витязями. Само это море неоднократно пересекается Гвидоном в виде какого-либо насекомого. По морю же, естественно к нему, в конце концов, прибывает и его отец - царь Салтан.

На образе князя Гвидона я хочу остановиться чуть подробней. В частности, попробовать обосновать один возможный вариант происхождения этого имени. В настоящее время, обычно можно встретить утверждение, что когда-то существовало древнегерманское имя Gwidon, означавшее "лесной".

Я полагаю, что это имя может быть связано со славянским словом "гвезда"-"звезда". В "звезду" оно превратилось у нас русских, относительно недавно, изначальная его форма "гвезда". Примерно в таком виде оно до сих пор сохранилось у поляков, чехов, лужицких сербов (чешс. hvĕzda, слов. hviezda, верхн-луж. hwězda, нижн-луж. gwězda, польск. gwiazda). Кстати, в наших древне-новгородских источниках, также зафиксирована форма гвѣзда.

Почему я решил, что Гвидон связан со звездой? Давайте по порядку.

В одном из своих текстов, Всеволод Меркулов, приводит фрагмент из упоминавшихся выше дневников Пушкина, в котором описывается эта сказка:

"Некоторый царь задумал жениться, но не нашёл по своему нраву никого. Подслушал он однажды разговор трёх сестер. Старшая хвалилась, что государство одним зерном накормит, вторая, что одним куском сукна оденет, третья, что с первого года родит 33 сына. Царь женился на меньшой, и с первой ночи она понесла. Царь уехал воевать. Мачеха его, завидуя своей невестке, решилась её погубить. После девяти месяцев царица благополучно разрешилась 33 мальчиками, а 34-й уродился чудом – ножки по колено серебряные, ручки по локотки золотые, во лбу звезда, в заволоке месяц (Выделено мною); послали известить о том царя. Мачеха задержала гонца по дороге, напоила его пьяным, подменила письмо, в коем написала, что царица разрешилась не мышью, не лягушкой, неведомой зверюшкой. Царь весьма опечалился, но с тем же гонцом повелел дождаться приезда его для разрешения. Мачеха опять подменила приказ и написала повеление, чтоб заготовить две бочки; одну для 33 царевичей, а другую для царицы с чудесным сыном – и бросить их в море…"

В оригинале сказки, все чудеса совершал сам Гвидон, царевна Лебедь, которая делает их у Пушкина - это полностью выдуманный самим Александром Сергеевичем персонаж. На самом деле - всё то, что было на острове создавал Гвидон.

В сказке Пушкина, звезду во лбу и месяц под косой носит выдуманная Александром Сергеевичем царевна Лебедь.

В русском фольклоре неоднократно упоминается герой с золотыми ручками и серебряными ножками. А также со звёздами/звездой и Месяцем на голове. Вероятно всё это пересказы одного и того же мифического персонажа. К таковым, например, относится Егорий Храбрый. Вариантов стиха о нём существует множество. Егорий выступает в роли князя устроителя Русской Земли, который всё создаёт и упорядочивает (прямо как князь Гвидон из оригинала сказки Пушкина). Вот как он описывается:

"По локоть-то ... руцьки в золоти,
По колен-то ... ножки в серебри.
По косицям часты звездочки всё катаютце" (Запись Крюковой А. М.)

Похожий персонаж видим в сказке "По колена ноги в золоте, по локоть руки в серебре" [Сказка] № 285 // Народные русские сказки А. Н. Афанасьева: В 3 т. — М.: Наука, 1984—1985. — (Лит. памятники). Т. 2. — 1985. — С. 301—303

"У короля Додона были три дочери. Приехал к ним свататься Иван-царевич: у него были по колено ноги в серебре, по локоть руки в золоте, во лбу красно солнышко, на затылке светел месяц. Стал он сватать у короля Додона дочек: "Я,— говорит,— ту возьму, которая в трех брюхах родит семь молодцев — таких, как я сам, чтоб по колено ноги были в серебре, по локоть руки в золоте, во лбу красно солнышко, на затылке светел месяц". Выскочила меньшая дочь Марья Додоновна и говорит: "Я рожу в трех брюхах семь молодцев еще лучше тебя!"

И далее:

"А царица в это время сына родила. По колено ноги в золоте, по локоточки руки в серебре, на каждой волосинке по жемчужинке..."

На самом деле - образ божества со звездой, или с Солнцем во лбу, и с Месяцем на затылке отсылает нас в глубочайшую, ещё индо-европейскую древность! Очень близкими аналогами ему по внешнему виду являются арийские, индийские божества - знаменитый Рама (основатель Солнечной царской династии), лоб которого украшен Солнцем и бог Луны Сома (основатель Лунной династии), который носит месяц на затылке. Так что - на самом деле, образ, принадлежащий нашему Гвидону - глубоко архаичный, исконный для индо-европейцев.

Далее - изучая, в своё время, верхнелужицко-русский словарь, я с удивлением, обнаружил там слово "hwězdźan", которое означает "житель звезд"! (К. Трофимович, Верхнелужицко-русский словарь, М. «Русский язык» – Бауцен, «Домовина», 1974, стр. 61). Что если лужицкий "житель звёзд", "гвездзан" и наш Гвидон - имеют общий корень? Более того, у современных кашубов и поляков нередка фамилия Gwizdon, вспомните, например, знаменитую польскую лыжницу Магдалену Гвиздон (Magdalena Gwizdon). Хотя она происходит от слова "свист" ("gwizd"), но по форме эти слова очень похожи. Что если имя Гвидона является искажением изначальной формы, которая, в своё время, являлась "говорящей", но смысл её позже оказался утерян, хотя само имя, а также образ Гвидона, включая его атрибуты, сохранился?

Кто же это такой, Князь Гвидон, связанный со звёздами? Здесь мы, конечно, вступаем в область догадок. Но, видимо, какой-то "звёздный князь", другими словами, "высший правитель". Это, видимо, эпитет важного божества! Может быть, это сам Свентовит? Не обязательно же, что в "обыденной жизни" он представал всегда с четырьмя головами? Егория Храброго отождествляют иногда с Ярилой. Хотя, Егорий, или Георгий из русских сказок, при этом, традиционно соотносится также и с Перуном. Кроме того, это божество, по видимому, персонифицирует в себе - обе линии каких-то древних индо-европейских царей, у нашей разновидности индо-европейцев, вероятно, до конца не разошедшиеся.

Из индоевропейских аналогий здесь также стоит напомнить о герое валлийского эпоса: о Гвидионе, сыне Дона. Это весьма известный валлийский герой, чародей, обучивший жителей Уэльса многим ремеслам. В древности Млечный Путь называли у валлийцев Caer Gwydion (Крепость Гвидиона). В качестве отца Ллеу Ллау Гифса он выступает "прародителем валлийцев". В поэме "Кад Годдеу" Гвидион вместе со своим братом Аметоном возглавляет войско, сражающееся с силами зла.

Интересным также является сообщение Ордерика Виталия (английский хронист, времён ранней норманнской династии), который заявляет следующее: «Лютичи не знали истинного Бога, но, опутанные сетями невежества, поклонялись Гводену, Туру и Фрее и другим ложным богам или скорее бесам».

Иногда, этот Гводен расценивается как упоминание Водана, или Одина - верховного германского бога. Возможно, это свидетельство некоего синтеза из славянских, германских и кельтских представлений, который имел место в полабских и балтийских землях - в зоне постоянных контактов между разными по этической принадлежности, но тем не менее, в силу постоянного взаимообмена и смешения, похожими балтийскими племенами - известными у нас, в древности, как "варяги". Отголоски их представлений попали и в русский фольклор. Племена германцев, несмотря на то, что они никогда подолгу не жили на южной Балтике, иногда там бывали (например, знаменитые готы), а также, разумеется, контактировали с тамошними народами, видимо древними представителями балто-славянской группы: через торговлю, войны, межплеменные союзы и свадьбы. О наличие общих божеств у англов, саксов и балтийских славян (причем, как славянского, так и не славянского происхождения) в источниках хорошо известно: Общие боги англов, саксов и славян. В свою очередь, континентальные германцы были тесно связаны с кельтами. Видимо, всё это и могло привести к подобного рода синтезу, когда приравнивались друг к другу и смешивались герои разных культур, имевшие, видимо, напоминающие названия и схожие функции.

Что касается приведённой выше гипотезы о "германском" происхождении имени Gwidon - на поверку это может оказаться всего лишь очередным примером обычной для немецкой историографии 19-ого, начала 20-ого веков тенденции приписывать всё, более-менее заметное в древней и ранне-средневековой северной Европе "германцам". И названия народов, и события, и даже личные имена - всё, что только было "можно", немецкие учёные тех лет, пытались приписывать "германцам". И делалось это по определённым причинам. Подробней об этом смотрите здесь: Теории о смене рядом племён Европы в эпоху ВПН своей этнической принадлежности.

Также стоит отметить - что имя Гвидон связывает нас с колоссальным по числу повторений и вариантов, обще-европейским сюжетом про Бову из города Антона. Практически во всех средневековых европейских странах рассказывали баллады, легенды и повести об этом герое. А, например, в Англии, сюжет про Бову приобретает значение национальной мифологии и обрастают многочисленными деталями и подробностями. По-другому этот герой также известен, как Бова Королевич. В России он был также очень популярен, особенно как герой лубочных картинок. Однако, впервые Бова, видимо, упоминается на Балтике. Тот же Меркулов, напоминает пересказ Саксоном Грамматиком легенды о Бове, который был сыном русской королевы Ринды и правил на Балтике. Видимо - это и есть первое упоминание легенды о Бове в источниках.

Сама же легенда о Бове повествует о "добром короле Гвидоне", которого обманом умертвил коварный король Додон, захвативший власть в его стране. Этот Гвидон правил "в великом государстве, в славном городе Антоне". Меркулов предполагает, что город Антона - это искажённое "Аркона", в чём мы с ним вполне готовы согласиться. Упоминания о городе Антоне в Сказании не фрагментарны, как обычно бывает в сказках. Антона – это столица, вокруг которой кипит борьба за власть. Бова мстит убийце своего отца Додону и возвращает себе королевский престол. Кстати обратите внимание - что имя Додон (или Дадон) также известно и у Пушкина, и просто в русских сказках, связанных с волшебным князем.

Исходя из описанного, я бы предположил, что мы имеем дело с древней космогонической легендой, объясняющей цикл смены времён года: Добрый Царь правит, Злой Царь его убивает и захватывает власть, сын доброго Царя возвращает себе трон. Только эта легенда была приспособлена к реалиям древней Балтики, соотнесена с Арконой, как местом дислокации верховного бога и высшей власти.  Далее, видимо, вместе с норманнами, или как их описывают некоторые источники, с "нордлюдьми" - с выходцами, в том числе, с Балтики, этот сюжет расходится по всей Европе, попадая во Францию, в Англию, Италию и т.д. Появляются все эти рыцарские романы, легенды и повести.

Beuve de Hanstone (Бёв д'Анстон), Beuves de Haumtone (Бёв д'Омтон), Boeve de Haumlone (Бов д'Омлон), Beufves dе Hantonne (Бёв д'Антонн), или как у англичан, Bevis of Hampton (Бэвис оф Хэмптон). надо сказать, что сюжет изначальной легенды, в общем и целом, выдерживается, также сохраняются основные имена героев - Король Ги, Гидо, Гвидо и т.д. Злой король носит обычно имена производные от Додона. При этом у англичан данное повествование обрастает огромным количеством разных деталей и подробностей. Так же интересно, что Додон, по английской версии легенды, был "Германским императором". Учитывая, что Германия и средневековая Англия не имели сколько-нибудь серьёзных конфликтов - появление такого представления в Англии является довольно странным. А вот на Южной Балтике, если принять во внимание особенности её истории (а именно, многовековые, непрекращающиеся войны с немцами) формирование такого представления было бы вполне понятным и логичным.  

Легенды о Бове известны в средневековье и в Северной Германии, и в Польше, отдельным пунктом являются центральноевропейские евреи, которые также активно пересказывали друг другу этот сюжет. В настоящее время, с подачи очередных "настоящих учёных" из XIX века, считается что в Россию Бова попал аж через перевод в Дубровнике (ныне Хорватия) итальянской версии легенды, который, из Хорватии перекочевал, почему-то, в Белоруссию, а уж оттуда распространился по всей России. Честно говоря, этот маршрут выглядит очень странно, учитывая, что сюжет про Бову был прекрасно известен на Балтике, а в нашей собственной мифологии обнаруживаются явные параллели с ним. Возможно, Россия, на самом деле, находится гораздо ближе к источнику этой легенды, чем это представлялось упомянутым авторам, в их XIX веке. И даже если Бова в западной обработке и правда проник в Россию в позднем средневековье, это, полагаю, вполне могло наложиться и на нашу собственную память об этом герое. В любом случае, он явно связан с Гвидоном.

Сама же эта легенда, в разных своих воплощениях, по-видимому, содержит много пластов - и очень древние, ещё индо-европейские, и более поздние балтийские, и русские, и западно-европейские, и даже поздние рыцарские романы. 

Вот такая история, связанная с нашим Гвидоном.

В качестве выводов, хочу отметить, что это всего лишь несколько примеров упоминаний моря, а также различных интересных обстоятельств, сопутстсвующих этой теме, в русском фольклоре. Но даже они вполне хорошо показывают большое значение этого у русских. Что особенно удивительно в виду того, что Русь, Россия, часто, и очень долгие столетия существовала исключительно как континентальная держава. Маловероятно чтобы в те, не очень продолжительные периоды времени, в древности, когда она имела выходы к морю - у него могла бы сформироваться столь заметная роль в нашей мифологии.

Судите сами - Киевская Русь лишь на незначительном участке, да и то, скорее гипотетически, контролировала северо-западную часть берега Чёрного моря (где жили оспариваемые многими тиверцы и уличи, которые, в лучшем случае, соседствовали там с местными), затем в эти земли пришли половцы и о тиверах с уличами забыли. Известны также анклавы Руси в Крыму и на Керченском полуострове - Корсунь и знаменитая Тмутаракань. Но они также существовали не слишком долго, и сомнительно, чтобы их существование настолько сильно могло повлиять на основной русский эпос - чтобы потом веками в Калужской и Московской, Нижегородской, Черниговской, Тверской и Смоленской, Курской и Псковской, Вологодской и Рязанской, Тульской и Орловской, Витебской и Могилёвской, Владимирской, Ярославской, Брянской и т.д. землях рассказывали предания о Синем море. Окончательно контакт с Чёрным морем Русь в древности теряет после монгольского нашествия, и снова русские начинают массово селиться по его берегам только при Екатерине II, в конце XVIII века.

Похожая ситуация с Балтикой. Славяне и русские в древности почти не селились по берегам собственно Финского залива, они игнорировали эти болотистые и малоплодородные земли - на которых жили, в основном, финно-угорские рыбаки. У русских там были лишь опорные пункты - крепости в ключевых местах. При чём, так было и во времена становления Древней Руси, и во времена её расцвета, и при Новгородской республике, и далее. При шведах, после Столбового мира, русские в этом регионе также жили далеко от моря - вплоть до эпохи Петра I. Русь, славяне, изначально селились внутри континента - некоторые придя по суше, другие переселяясь по морю - спускались по Нарве, Чудскому и Псковскому озёрам, а далее по реке Великой, либо по Неве, Ладоге, Волхову и Ильменю с Ловатью, и плотно заселяли внутренние районы будущих Новгородской, Псковской, Тверской, Костромской, Ярославской и т.д. областей. Собственно на Финском заливе, русские массово расселяются только после петровских завоеваний начала XVIII века. На старинных шведских картах Ингерманландии, в бытность её шведской провинцией, большинство названий на Неве, на заливе и северней Невы - финские, или шведские. Русские названия там также присутствуют - но в большинстве своём заметно южнее Невы и далеко от моря.

Вот "стандартная" карта расселения славянских племён на территории будущей Киевской Руси. Вариантов которой, уверен вы видели очень много. Области непосредственно примыкающее к Балтийскому морю показаны как заселенные славянами чересполосно с местными племенами. На некоторых картах - эти земли вообще не закрашивают в "славянский" цвет. Позже они долгое время не контролировались русскими и на политическом уровне, и окончательно входят в состав России лишь при Петре.

Другими словами, эти области, как и черноморские анклавы вряд ли могут претендовать на то, что именно в них море в русском фольклоре заняло своё почётное место. 

Остаётся ещё Белое море, но оно очень далеко от остальной России и не настолько сильно заселено - чтобы иметь возможность заметно повлиять на общерусский эпос. На Белом море существует свой собственный, самобытный фольклор, с основным русским, связанный не очень сильно. Прочие части Ледовитого океана, так же как и Тихий океан - принимать во внимание не приходится по причине их малой и/или поздней заселённости русскими. Там также, в более поздние, времена возник свой собственный эпос. С Каспийским морем Россия начинает соприкасаться также только при Иване Грозном и также не самой главной своей частью. В общем факт остаётся фактом - Россия в древние времена нигде долго не имеет постоянных выходов к морю, но в её сухопутных губерниях веками рассказывают сказки про Синее море, за сотни, а то и за тысячи вёрст от ближайших больших солёных водоёмов!

В чём причина такого феномена - огромная сухопутная страна рассказывает сказки о море? Я думаю - объясняется это просто! Да, это тот самый эпос, который русь и балтийские славяне принесли с собой сюда со своей Прародины - с Балтики, в том числе со священного острова Руяны. Сколько бы некоторые люди не рассказывали не пойми что о нашем происхождении, но море, острова, корабли, бочки, заливы - это важная часть древней жизни нашего народа, которую невозможно спрятать. Шила в мешке не утаить. Это сказки, легенды и предания - морских до мозга костей племён. Заложивших основу русского народа. И именно их священный остров веками вспоминали, сами того не понимая, наши старухи знахарки, исцеляя болезни, или раны, или призывая удачу и победу. Именно их предания и мифы повторяли рассказчики и разыгрывали скоморохи. Именно их песни пели на свадьбах, на праздниках и торжествах, или наоборот, во время горестей и бедствий. И именно их земли предстают перед нашим мысленным взором, когда мы слушаем некоторые русские народные сказки. При этом, многие из их сюжетов восходят, видимо, к очень древним, ещё индо-европейским временам, но они прошли в своей истории и через южную Балтику. И не замечать этого могут только те, кто очень старательно закрывают свои собственные глаза и тщательно отворачиваются в сторону.